64. Гость Вечного Идола

Пока мы пытались опять встать на ноги с Рэем Гилленом, я оказался в полной жопе. Дон Арден больше не управлял моими делами. Его поймали на мошенничестве или махинациях с налогами, арестовали и на время посадили за решётку. Меня попросили помочь вытащить его, также, как и другую группу, которой он управлял, Air Supply. Его адвокат сказал мне: "Слушай, у Дона серьёзные неприятности. Мы должны помочь ему, иначе он помрёт в этой тюрьме, он не выдержит там. У нас есть триста штук от Air Supply. Можешь тоже подкинуть денег? Ты получишь их обратно. Мы составим бумаги и всё утрясём."

Я так и сделал. Я отдал примерно пятьдесят или шестьдесят штук. И никогда больше не видел их, естественно, как и Air Supply, насколько я знаю. Всё бумаги, которые мы подписывали, неожиданно пропали. Досадная случайность. Тем не менее кто-то должен был за всё отдуваться, и сына Дона, Дэвида, взяли под стражу заместо отца. Дэвид преимущественно прикрывал Дона и сел скоротать время.

В таких обстоятельствах было трудно найти кого-то, кто согласился бы стать нашим менеджером. Тогда на меня вышел Уилф Пайн. Он сказал: "Патрик Михан может помочь вам." Опять за старое. Это было смехотворно и, я знаю, глупо - вернуться к Михану. Люди, окружавшие меня, всё равно обдирали меня, поэтому я подумал, что это должен быть человек, которого я знаю, который при этом сделает что-то для меня. Ну, знаете? из двух зол... Сейчас это звучит туманно, но в тот период я опять увлёкся коксом. В общем, я остановился на Михане.

Я связался с Миханом, и, конечно же, бабац!, это вылезло мне боком. Он снова оказался слишком вовлечен во все эти сомнительные делишки. Я сходил с ним в пару мест, и он представил меня каким-то типам с видом аферистов. Милые люди, но ненадежные. Я понял: ну вот, снова приехали.

Мы писали песни к будущему альбому "The Eternal Idol" в Лондоне, и я остановился в отеле Mayfair. Я проторчал там шесть недель и думал: Боже, это, должно быть, стоит целое состояние. Но Михан успокоил: "Всё в порядке, ведь я покупаю эту гостиницу!”
Там было шампанское, еда и Бог знает что ещё. Вся группа там жила. Рэй Гиллен поселился в соседнем номере. Время шло, и владелец отеля продолжал выспрашивать у меня: "Когда Михан уладит дело с этим отелем и всем остальным? Когда он заплатит мне?”
Я отвечал: "Да не знаю я. Я не имею к этому никакого отношения."

Михан с деньгами так и не объявился. Непосредственно после этого этот чувак оказался мёртв: сгорел насмерть! Его душеприказчики проверили все бухгалтерские книги и выяснили, сколько я был должен. Мне прислали счёт из отеля, и в конце концов мне пришлось оплатить его. Очередная фирменная проделка Михана.

Когда мы джемовали на репетициях, придумывая песни для "The Eternal Idol", Рэй постоянно что-то пел, но когда дело доходило до фактического написания песен, у него не очень получалось с лирикой. Трудно работать с певцом, который не может придумать свои партии, но, я думаю, самой большой проблемой с Рэем являлось то, что его начала затягивать звёздная болезнь. Ему немного снесло крышу. Он жил в роскошных апартаментах в Mayfair, у него вдруг завелись все эти женщины, и он стал вести жизнь плейбоя. Он кутил и пил ночи напролёт и превратился в другого человека.

Тем не менее, Рэй был отличным парнем. Они все были отличными парнями. Эрик Сингер и Дэйв Спитц тоже. У Эрика была характерная причёска в стиле 80-х, из-за которой он был немного похож на женщину, и мы стали называть его Ширли. Он классный барабанщик и хорошо себя зарекомендовал, работая с Элисом Купером, Kiss и другими. Когда Дэйв и Эрик были в нашем составе, у них было что-то наподобие маленькой сплочённой команды. Они обожали играть и могли отрабатывать что-нибудь всю ночь. Из них всегда ключом била энергия, что и на мне положительно сказывалось.

И всё же, кое-что меня не очень устраивало. Мы с Джеффом были старше остальных участников коллектива, и я чувствовал себя ископаемым. Рэю было лишь двадцать пять. Он, Эрик и Дэйв были будто новички, они работали не так, как те, кто давно в игре. Они работали как будто для того, чтобы иметь возможность пойти куда-нибудь и сказать: "Я в Black Sabbath.”
Прекрасно, что они были тут, и мне они нравились и как музыканты, и как люди. Но я больше не чувствовал, что всё в порядке.

Михан предлагал отправиться в Монсеррат (Montserrat), чтобы записать альбом, но для начала мы поехали на Антигуа в небольшой отпуск. Мы остановились на курорте, который Михан приобрёл еще в 70-е. Он заявил: "Это мой отель.”
Я глазам своим не верил! Я повстречал там людей, которые раньше работали на нас и которых я не видел долгие годы. Даже наш старый бухгалтер был там, очевидно он всё ещё дружил с Миханом. Чёртово пекло, сдавалось, будто наш менеджер - король местного городишки. Я спросил его насчёт кормёжки, куда можно сходить? Он ответил: "О, да заходите в любой ресторан на пляже и просто распишитесь потом.”
"А откуда они узнают, кто мы такие?”
"О, они знают, кто вы.”
Так мы и делали. У нас были и лобстеры, и то да сё, никаких вопросов, за всё нужно было только расписаться. Хорошо мы там пожили и время провели.

Остальные ребята поехали в Монсеррат чуть раньше меня, так как я решил сплавать с Миханом на его яхте. На ней был шкипер, чья жена работала там же. Мы сидели на палубе, загорали, было прикольно. У нас были с собой кокосы, капитан мешал коктейли из рома и кокосового молока. Мы пили их весь день, и я упился в хлам. А потом налетел сильный шторм. Вокруг потемнело, и лодка летала туда-сюда, буквально поднимаясь в воздух. Вода лила как из ведра, и мой чемодан плавал где-то по дну яхты. Я был внутри, меня мутило и рвало. Затем пооткрывались шкафчики, и оттуда полетели вещи, консервированная еда и всякая всячина. Я был до смерти напуган, потому что спустилась жена капитана и ляпнула: "Господи, боже мой, это один из самых страшных ураганов из тех, в которые я попадала!" "Круто! Спасибо, что поделилась этим!”
Я выжил, но поклялся больше никогда не садиться на подобную яхту.

Михан арендовал в Монсеррате дом для нас двоих. Это было место с пятью или шестью спальнями, и я подумал: неплохо. Мои сумки побывали под водой, и всё в них промокло. У меня был кожаный портфель, так он полностью позеленел от солёной воды. В нём было моё стерео и паспорт, всё превратилось в мусор.
Когда мы прибыли, ещё было светло, но после заката наступила абсолютная темнота. Михан должен был рулить что-то делать, поэтому первые несколько дней я остался в этом чёртовом доме наедине с собой. Не позже чем он ушёл, случился обрыв электричества. Так как я только приехал, я не знал, куда идти от этого дома. У меня не было светильника или чего-то подобного, и я не мог наведаться к соседям, потому что никаких соседей не было. Я сидел в одиночестве и накручивал себя. Я начал выдумывать: кто-то обрезал электричество, сейчас они придут, пырнут меня и перережут горло! Я молился до самого утра.
Ничего страшного не произошло, но я ненавижу оставаться в одиночестве в домах у чёрта на куличках.

Продюсировать альбом подъехал Джефф Гликсман, работавший над "Seventh Star", но он пожелал заменить Рэя Гиллена. И Дэйв Спитц ему не нравился, поэтому закончилось тем, что бы заменили Джеффа Гликсмана и пригласили вместо него Криса Цангарайдеcа (Chris Tsangarides), чтобы завершить пластинку. Во всей этой путанице ушёл Дэйв, у него дома были проблемы. Мы взяли доделывать альбом Боба Дейсли (Bob Daisley), писавшего песни и тексты для Оззи. Мы наложили его партии на те, что уже записали, и написали с ним ещё песню. Он отличный музыкант, и мы хорошо сработались.

Михан организовал аванс для всех, и я выписал чеки для ребят в группе. Деньги пришли с одного счёта как задаток от звукозаписывающей компании. Михан говорил: "Мы задолжали команде кучу денег, подпиши эти чеки, а остальное я сам всё сделаю, улажу дела." Старый мошенник. Во мне было достаточно выпивки или кокса, чтобы ответить: "О, да, хорошая идея!”
Я был в ужасном состоянии. Я постоянно чувствовал, что схожу с ума, так как происходили разные вещи, а мне не на кого было положиться. Группа спрашивала: "Что стряслось?" А я им: "Понятия не имею. Не знаю, что тут творится."

Я не знаю, как такое получилось и как всё вышло из-под контроля, и как всё остальное пошло не так. Михан обещал всё и всем, а потом, конечно же, когда всё вылезло наружу, расхлёбывать пришлось мне. Это было очень, очень сложное время для меня. Мы просто держались изо дня в день, пытаясь выжить, как только могли. Предполагалось, что Михан должен был всем заплатить. Потом-то я слышал, что но этого не сделал, но тогда я ничего об этом не знал. Я подписывал чеки, но они их не получали. Я думаю, именно по этой причине в конце концов ушёл Рэй, и Эрик тоже. Рэй оказался в команде Джона Сайкса (John Sykes) Blue Murder, а Боб Дейсли, прихватив Эрика Си

нгера, отчалил к Гэри Муру (Gary Moore). Таким образом всё тянулось, пока не оборвалось, бац!, в один день. Я пожаловался Михану насчёт чеков, который не принимают, а он просто сказал: "Ну, раз всё так пошло, то я не хочу больше этим заниматься.”
Вот так. И я подумал: блядь!
Возможно он считал, что наши прибыли недостаточны. Конечно, полёты на Антигуа и в Монсеррат и издержки на поддержание жизни всей группы всё это время должны были недёшево обходиться, может, это стоило Михану больше, чем он зарабатывал на нас.
В конце концов!

Мы многое записали в Монсеррате, но когда Дэйв уехал, Гликсман ушёл и начались неприятности с Миханом, мы решили вернуться в Лондон. Альбом мы заканчивали с Крисом Цангарайдесом. Я давно знал Криса, он был ассистентом инженера на некоторых ранних записях Sabbath. Он был по-настоящему увлечён музыкой, и ему нравился наш материал. Мы с Джеффом Николлсом и Крисом даже образовали тогда шуточную команду. Мы назвали её TIN: Tsangarides, Iommy and Nickolls. Мы просто джемовали в студии. У меня до сих пор где-то валяется несколько тогдашних плёнок.

К тому времени, когда мы попали в Battery Studios, Рэй Гиллен уже ушёл. Мой друг, Альберт Чапмен, был менеджером одного парня, Тони Мартина (Tony Martin). Он сказал: "Попробуй его, у него отличный голос.”
Тони пришёл в студию без особых далеко идущих намерений, только с целью спеть на треках, которые мы придумали с Рэем лишь на бумаге. Он спел кое-какой материал, следуя мелодическим линиям, которые мы успели записать. Он хорошо справлялся, и мы заменили остальные партии Рэя голосом Тони.

Годы спустя, в 2010-м, с вокалом Рэя вышла расширенная версия (Deluxe Edition) переиздания "The Eternal Idol". Мы решили опубликовать эту запись, так как фаны много лет спрашивали о ней, и спустя всё это время это послужило ещё и данью признания Рэю.

Первым синглом с альбома стал номер "The Shining". Это почти как ускоренный трек "Heaven And Hell", там темп подобного же рода. Нужно было делать видео к песне, но так как Боб и Эрик ушли, у нас не было ни басиста, ни барабанщика. Мы взяли одного гитариста, Адама, даже не знаю откуда он, нацепили на него бас, и на видео он делал вид, что играет на нём. Чёрт возьми, это уже становилось смехотворным. На барабанах на этом видео играл Терри Чаймс (Terry Chimes) из Clash. Он классный парень, и позже мы с ним участвовали в нескольких шоу в Южной Африке.

Композиция "Nightmare" появилась, когда мне предложили написать музыку для "Кошмаров на Улице Вязов" ("A Nightmare on Elm Street"). Чел, имеющий отношение к фильму, позвонил мне в Монсеррат и спросил: "Вы не могли бы завтра приехать в Лос-Анджелес?”
"У нас тут в разгаре работа над альбомом. Я не могу просто собрать вещички, бросить всех и отправиться в в Лос-Анджелес.”
Они прислали мне сценарий, и несколько раз я разговаривал с продюсером. Я был настроен заняться этим, но потом свои три копейки вставил Михан. Он запросил такую кучу денег, что они тут же ретировались. Я бы с радостью сделал это. Этого не случилось, но у меня уже была написана вещь, и мы назвали её "Nightmare". Бив Бивен заехал навестить меня в Лондоне, и в итоге сыграл на "Scarlet Pimpernel". Он поэкспериментировал с несколькими вещами вроде маракаса. В старом составе мы всегда использовали маракас, куски дерева, тамбурины и все, что под руку попадётся. Мы искали своё звучание. Мы всегда заказывали набор перкуссии и использовали каждый предмет оттуда на всех альбомах, "динг" или "донг", да всё, что угодно. Но это искусство исчезло у современных музыкантов. С восьмидесятых и по сейчас кажется никто не делает так больше.

По предложению Михана для обложки мы использовали идею, основанную на скульптуре Родена. Я тогда понятия не имел, кто такой Роден. Он рассказал мне, и я сказал: "Ага, звучит неплохо." Мы отправились на фото-сессию, где двое людей были окрашены в бронзовую краску. Они простояли так чёрт знает сколько часов, пока делались снимки, воспроизводя идею оригинальной статуи Родена. Они могли закончить в больнице, именно так произошло с Биллом, когда мы покрасили его. Нельзя таким образом покрывать части своего тела.

"The Eternal Idol" был выпущен в ноябре 1987-го года. Мы начали его записывать одной группой, а закончили совсем другой. Никто не желает, чтобы его команда распадалась, но когда такое происходит, ты приглашаешь кого-то еще, и это означает перемены, ещё один человек, ещё немного изменений, и постепенно ты отходишь от того, что было раньше. В конце концов я потерял счёт всему этому, потому что так много людей прошло через группу за такой короткий промежуток времени. Я всегда смотрю на это с такой точки зрения, что когда кто-то уходит, ты находишь ему замену. Это как если бы у вас была фабрика, когда кто-то уходит, вы не закрываете фабрику, вы находите ему замену. Вообще-то всё не так бездушно, как звучит, я всегда искал того, кто может воссоздать и дружбу тоже, но никогда не находил. Я определённо никогда не смогу воспроизвести дружбу четырёх парней оригинальных Black Sabbath. То же было и с составом времён "Heaven And Hell", с Ронни. Такое невозможно найти опять. Вы можете думать, что можно, но никогда не найдёте.

Альбом этот продавался не очень хорошо, что нагоняло уныние. Хорошо было наконец-то завершить пластинку и выпустить её, но что с ней случится дальше уже в руках богов. Наверное, фанам было трудно принять все эти перемены в команде. Я помню, что когда был босяком и у The Shadows обновился состав, мне от этого было не по себе. И тут ребятишки увидели, что мы опять в новом составе. Я понимаю, что они думали: ох, что ж творится то? Всегда нужно несколько лет на то, чтобы всё устаканилось.

Во время этой записи всё разлетелось на части, ушли буквально все. Но я не мог уйти. Я должен был удерживать форт и отстроить всё заново.

Следующая часть